Склиф, Бурденко, Филатовская: чьи имена носят столичные больницы?

Накануне Дня медицинского работника вспоминаем, чьими именами названы знаменитые больницы Москвы, и рассказываем удивительные истории жизни и карьеры этих людей.

Когда в 1906 году Николай Бурденко наконец окончил университет, сдал экзамены и получил диплом лекаря, у него уже был огромный врачебный опыт.

Тогда было принято организовывать отряды профессоров и студентов для ликвидации эпидемий; так Бурденко, первым и главным интересом которого были анатомия и хирургия, участвовал в борьбе против сыпного тифа, черной оспы и скарлатины. Он работал в колонии для больных туберкулезом детей, служил помощником ассистента в университетской хирургической клинике.

В 1904 году Бурденко добровольцем пошел на русско-японскую войну. Молодой помощник хирурга не чурался работы санитара, фельдшера, врача на передовых позициях, выносил раненых с поля боя, сам был ранен. Стоит ли удивляться тому, что, вернувшись после войны в университет, на редкость опытный студент сдал экзамены блестяще и получил диплом с отличием?

Хорошо знакомый с трудами И.П. Павлова, накопивший огромный опыт работы с повреждениями нервной системы, он выделил нейрохирургию в отдельную область исследований и практики. До конца жизни Бурденко основывал нейрохирургические клиники, обучал специалистов, проводил конференции и съезды врачей.

Вторым направлением его работы была организация хирургической и в целом медицинской службы в армии. Он участвовал еще в трех войнах, был дважды контужен, написал сотни научных работ и несколько рекомендаций по организации медслужбы для военнослужащих, стал основателем Академии медицинских наук СССР. Только третий инсульт в 1946 году вынудил его оставить занятия, благодаря которым были спасены миллионы жизней.

Врачебный опыт, полученный в четырех войнах, позволил Склифосовскому, как и позже Бурденко, значительно развить методы лечения огнестрельных ранений и в целом военно-полевую хирургию. Однако и перед отечественной медициной в целом его заслуга ничуть не меньше.

Начиная с 1880-х годов Склифосовский использует весь свой авторитет для внедрения асептики и антисептики в рутинный больничный, особенно хирургический, обиход. Николай Васильевич был не первым сторонником обеззараживания, но врачебное сообщество с подозрением относилось к нововведениям, и только Склифосовскому удалось преодолеть сопротивление.

Склифосовский — один из пионеров полостной хирургии. Кроме того, он разработал операцию по соединению костей в ложных суставах («замок Склифосовского», он же «русский замок»), сконструировал аппарат, поддерживающий наркоз во время операций на челюсти и в полости рта. Благодаря ему стоматология стала отдельной университетской дисциплиной и сферой исследований.

Начиная с 1840-х годов Пирогов — один из крупнейших русских хирургов. Основой хирургии он считает знание анатомии человека и активно ее изучает. В результате собственных исследований Пирогов опубликовал несколько работ, в том числе в 1859 году — первый атлас топографической анатомии.

Научно обоснованное новаторство в полевой практике — столп, на котором стоит работа Николая Ивановича. Вместо лубков раненым накладывают крахмальные, затем гипсовые повязки, что упрощает транспортировку. Пирогов — не первый, кто провел операцию под эфирным наркозом, но он первый описал ее ход в военно-полевых условиях и сделал наркоз важнейшей частью оперирования в России.

В полной мере дар организатора раскрылся в ходе Крымской войны: Пирогов был главным хирургом осажденного Севастополя. Он ввел специализацию медсестер (перевязочные и операционные, аптечные, хозяйки, дежурные, транспортные) и сортировку раненых, чтобы отличать тех, кому требуется неотложная операция, от других, кому требуется перевязка и отправка в госпиталь или вообще только легкая повязка. Четкое распределение обязанностей, приоритетное оказание помощи тяжелораненым, порядок прежде всего. Вот почему Пирогова считают основоположником русской военно-полевой хирургии.

У Филатова было пятеро детей, двое из них в раннем детстве скончались от дифтерии. Борьба с инфекционными заболеваниями много лет оставалась в центре его внимания. Он изучал скарлатину и корь, ветряную оспу, предложил новые методы лечения менингита, его именем долгое время назывался инфекционный мононуклеоз. В конце концов он сумел победить болезнь, унесшую его малышей: предложенное им использование противодифтерийной сыворотки сократило смертность у детей до года в несколько раз.

Нил Федорович лечил и консультировал во всех детских больницах Москвы, в первую очередь в старейшей московской детской больнице, которая с 1897 года называлась «Софийской», а с 1922-го носит фамилию Филатова.

В 1941 году уроженка Читы Зоя Башляева с отличием окончила II Медицинский институт по специальности педиатрия — и почти сразу была призвана на фронт. В качестве фронтового врача она прошла всю войну, и только после демобилизации в 1945 г. пришла работать в детскую поликлинику, где за восемь лет проявился ее талант не только лекаря, но и организатора, руководителя. Административная работа превратилась в дело жизни: на посту заместителя начальника Главного управления Мосгорисполкома она стала одним из главных организаторов медицинской помощи детям и матерям в столице.

Династию меценатов Морозовых больше знают благодаря развитию мануфактур и фабрик и заботам о процветании изящных искусств. Благотворительная деятельность Викулы Елисеевича Морозова известна намного хуже: прославленный фабрикант поддерживал образовательные и лечебные учреждения, и в завещании он остался верен себе.

Викула Елисеевич предписал своему сыну Алексею (1857–1934), собирателю фарфора и русских портретов, потратить на благотворительность немалую сумму. Алексей предложил Москве 400 тысяч на строительство детской больницы, но поставил три условия.

Отметим последнее: чтобы довести дело до конца, потребовалось чуть больше миллиона рублей; недостающие средства вложил город и другие благотворители.